Барабан — самый мистический инструмент, посредник между небом и землёй, ритм вселенной и маленького человеческого сердца. Бом. Бом. Бом. Так начинается спектакль «ЗВЕРЬ» театра «У Моста» в постановке Сергея Федотова.
Очнулись
трое. Вне времени, вне пространства.
Где-то, нигде. Лаконичные декорации,
широкими штрихами обозначающие реальность
героев, говорят намного больше, чем
нужно. Воображение тут же начинает свою
работу, дорисовывая предполагаемый
мир.
Отец, Мать, Дочь. Всё время вместе, болезненно привязанные друг к другу, существующие как одно целое. «Плохо, когда вас нет рядом».
Если поискать в интернете информацию о пьесе М. Гиндина и В. Синакевича «Зверь», то первая же ссылка будет на театр «У Моста». Впервые сыгранный в 1989 году, спектакль стал головокружительной легендой. Четыре ГРАН-ПРИ, три из которых на международных фестивалях. Неизменно полные залы, и это притом, что спектакль находится в репертуаре больше 30 лет! В чём же его феномен?
Любое
произведение искусства, взять то роман,
картину, скульптуру, музыку или спектакль,
должно что-то говорить нам о мире и самих
себе. Что-то такое, что мы или не замечаем,
или не считаем достойным внимания, или
попросту не понимаем. Словом, произведение
искусства открывает нам двери в мир и
самих себя. При взаимодействии с ним
какие-то лежащие на поверхности смыслы
мы считываем сразу, например, главную
идею автора. А какие-то мы, как археологи,
бережно смахиваем слой за слоем, чтобы
затем увидеть артефакт. И спектакль
«Зверь» в этом отношении удивительно
интересен для таких «интеллектуальных
раскопок».
Едва
услышав, как общаются между собой герои,
я сразу подумала об эстетике и её
категориях.
То,
как выглядят и двигаются актёры: старые,
грязные, рваные, но БАЛЬНЫЕ, в прошлом
красивые, костюмы. Пугающая, беспощадная
реальность воздействия атомной радиации
— и снова поражает, насколько С. Федотов
последователен в своём процессе
воссоздании жизни на сцене. И вот герои
— такие, какие они должны быть, пережив
ядерную войну. С одной стороны, они
отталкивают. Категория безобразного.
Но парадокс в том, что от сцены не оторвать
взгляда. Это пугающее завораживает.
Ведь
безобразное не существует без прекрасного.
«Мам, красиво?», — спрашивает Дочь, надев
на себя горшок. «Ох, как красиво». Они
носят платья, в прошлом — роскошные. В
их системе ценностей главное — красота.
Она связана с прекрасным, и её понимание
зависит от условий жизни человека и его
образа жизни. Поэтому так сложно семье
ПРИНЯТЬ случайно найденного Зверя. У
него «шерсть», а для них красиво быть
гладкими… Им сложно сначала даже
смотреть на него. Зверь, отвечая на
вопрос Дочери, почему считает её красивой,
говорит: «потому что мне нравится
смотреть на тебя долго». Человек получает
наслаждение от того, что считает
прекрасным. И наоборот.
И
тут смахиваем ещё один слой. Человеческая
природа. Отец, Мать, Дочь свои знания о
том, что значит быть людьми, получили
от «человека со стёклами на глазах».
Думается, этот образ — символ науки и
научного познания. Мы не знаем предыстории
героя, кроме трагической смерти. Он
научил Отца песне, в которой отражается
вера в торжество науки и научного
прогресса. Как мы видим в итоге, не
оправдавшей надежд. Зверь загрыз
«человека со стёклами на глазах»,
наглядно подтверждая, что идее царя
природы пришёл конец.
Как
строить новый мир? Раз «религия науки»
сгорела в грибе атомного взрыва, нужно
искать другие пути. И герои начинают
искать их в эстетике и любви.
Одна
из сторон человеческой природы —
познание. Другая — стремление к
прекрасному. И некая фоновая: стремление
продолжать человеческий род. Этого и
хотят Мать и Отец, ища Друга для дочери.
Их образы архетипичны. Мать — жизнь,
отец — сила жить.
Драматично,
что Друг, человек, которого они так долго
искали, растерял всё своё природно-человеческое.
И если очки «человека со стёклами» —
это символ ума и широты мышления, то у
Друга — это узость и ограниченность.
В
природе человека преобразовывать мир.
Человек не существует вне общества, его
формирует среда. Есть поговорка: «С кем
поведешься, от того и наберешься». Зверь
принёс в жизнь троицы тепло, а Друг —
равнодушие. И вот уже Отец, Мать, Дочь
(Кыса) и Друг — одно. Все эстетические
и чувственные порывы убиты насилием и
грубостью. Их человеческое падение в
конце подсвечено инфернальным красным,
вот он, АД.
Заканчивается
спектакль разрывающим сердцем криком
Зверя, когда он слышит строки:
«Аты-баты! Тети-мети!
Мы цари на белом свете.
Наши жёны, наши жёны
Синхро-цикло-фазотроны.
Нашим братом, нашим братом
Каждый атом, атом, атом.
Тети-мети! Аты-баты!
Наши дети — автоматы.
Аты-баты! Тети-мети!
Мы цари на белом свете».
ТО Человечество не извлекло уроки. И потому их для себя извлекаем мы.